ЭМИГРАНТСКАЯ ЛИРА-2017. Конкурс поэтов-эмигрантов «Эмигрантский вектор»

Номинация «Там»

* * *

Ни память, ни звериная тоска

не мучили, и даже чувство дома,

прекрасное, мне не было знакомо,

потёртых фотографий в кошельке

себя во время оно не таскал

и с родиной вдвоём, щека к щеке,

однажды встал, навечно расставаясь,

тараня переполненный вокзал,

друзья, за загородкой оставаясь,

махали мне, я тоже им махал,

толкал багаж, руки не опускал,

натужно выворачивая шею,

их лица отдалялись, хорошели,

и самолёт за окнами мигал...

был девяностый, я тогда сбегал

куда не зная, только бы успеть,

казалось, отодвинулась, застыла

Москва моя и целится в затылок,

прищурившись – безделица, пустяк,

не годный для работы известняк,

забывший об оседлости обмылок,

незваный, затесавшийся в гостях,

когда б давнишний друг степей калмык,

и этот должен пламенно,как мы,

не покладая, множить поголовье,..

ах, родина, как много в этом слове

переплелось кореньев и ботвы –

не выползти на грунт сухой и ровный,

внутри тебя, болотистой, огромной,

зубами клацал пионерский горн

дуэтом хриплым с комсомольской домной

и с песнями о главном шёл на корм

народ, ленинианами обвит,

нигде другой такой страны не зная...

мне повезло с билетом до Синая,

измены нет, где не было любви,

я убежал, свалил, свинтил, слинял,

спасибо, ангел, вытащил меня

и перенёс на дальний край земли,

здесь небеса добры и чисто поле,

и новый день благословен с утра,

скажи мне, родинка, кто у тебя украл

всё это и костями завалил

по мозжечок и твой покой, и волю,..

а счастья нет – дерутся по углам

проклятые твои координаты,

так черти рвут души кусок отнятый,

где ненависть с любовью пополам.

* * *

Упрямой веры, тяжкого труда,

когда, уже не слыша вагонетки,

всё бьёшь кайлом и всё равно куда –

вот этого и не было, и нет мне,

лишь книжечки, щадящий вариант,

подачки нищим, бардовские песни,

слова, слова, романы без вранья,

и Кушнер вместо Пушкина да Певзнер.

А мрём всё так же, будто и не мы,

безропотно, легко, как понарошку -

берёшь стихи с собою на дорожку,

как позже выясняется, взаймы.

Гуляя по лесу, не чувствуешь беды,

печали глохнут в комарином зуде,

и мы равно богаты и бедны

в зелёной предсказуемости судеб.

Номинация «Здесь»

* * *

Присядь, дружок, блаженствуй, посмотри –

уютен домик, свет горит внутри,

и чай горяч, и сладок тёплый мякиш,

метель который день кружит в окне,

но что в нём ты без устали маячишь

и маешься на медленном огне,

что ищешь в этом снежном молоке ?

Там вьюга веселится налегке,

а ты как будто с нею хороводишь,

забыл про чёрный чай и мягкий хлеб,

качаешься, бормочешь нараспев

и незаметно сам в позёмку входишь,

где воздух месит ведьмина метла

и каждая снежинка как игла,

направлена в тебя для большей боли,

ужель, дружок, совсем невмоготу

и с этой стороны идёшь на ту,

чтоб только исцелиться от неволи,

Бог весть куда и как всегда один

застывший нарушаешь карантин

пространства, не совместного с надеждой,

где прожито всего хоть пруд пруди,

и пропадом, и нужно перейти

и обсушиться от тоски натекшей.

Всё так. И остаётся за спиной

твоё жилище, ставшее стеной,

аэропортом, пристанью, вокзалом,

стихающей волной от корабля,

звездой остывшей, той, что отмерцала,

и ты идёшь, спасибо говоря,

кому не зная, всё равно кому,

скорее сердцу, нежели уму,

бессмысленно шепча, прощая всех,

шагаешь, будто колышки вбиваешь,

на что-то уповая, убываешь,

не ведая куда, возможно, вверх.

* * *

Слушать ветер осенний, ходить по утрам на базар,

гладить грушам бока, есть лепёшку у старого грека

и стоять над заливом, ища вдалеке паруса,

как в истории где-то.

Возвращаться домой, выдыхать самый лучший сезон,

самый лучший пейзаж процарапать по тонкому воску,

и не надо фантазий, когда под тобой горизонт

делит надвое воздух.

Номинация «Эмигрантский вектор»

Признание

Мне не за что прощать тебя. Иди,

носи под сердцем прожитые главы,

неловок слог, но неземной интим

стал для тебя единственным и главным,

и нет в нём ни телесного огня,

ни судорог блаженного финала,

под утро, помнишь, парусом окна

нам время о себе напоминало,

и не за что прощать, как в поводу

не у тебя – у времени, наверно,

я сам, качаясь, медленно иду,

сдаваясь шаг за шагом ветру веры

глубокому, как самолётный гул,

когда на взлёте яростно зеваешь,

оглохнув, слепнешь в облачном снегу

и лишь потом внезапно прозреваешь.

Ты впереди, и волосы со лба

откинуты по-девичьи задорно,

прости, что так любовь моя слаба ,

...и счастьем перехватывает горло.

Город 4 ( Венеция)

Конечно, дружок, поезжай, в этих улицах древних

настигнет, надеюсь, тебя благотворная жажда

и в горло прольётся густое холодное время,

и старые зёрна дождутся обещанной жатвы,

езжай, походи по капеллам, с лица незаметным,

почувствуй, насколько сумеешь, иное молчанье,

иное, поверь, чем печали твои за плечами,

напрасно боишься – ему не отыщешь замены.

Езжай, покорми голубей, прокатись на гондоле,

потри безымянные плиты подошвенной кожей,

сегодня Сан-Марко, а завтра другое, но то же,

всё едешь куда-то, а сам убегаешь от боли,

езжай, этот город, каналами пойманный в сети,

беспечен как запахи кофе, телячьей печёнки,

там даже зимой всё иначе, и мысли о смерти

слегка опьяняют, как в юности мысли о чём-то,

вдохни эту странную смесь, посчитай это долгом,

монеткой расплатишься, с мостика брошенной завтра,

вода прибывает лениво, ни брызг, ни азарта.

Езжай. Возвращайся. Расскажешь. Увидимся. С Богом.