Конкурс поэтов-эмигрантов

Номинация «ТАМ»

Мой семьдесят второй

"Птица уже не влетает в форточку.

Девица, как зверь, защищает кофточку.

...

Речь о саване

еще не идет. Но уже те самые,

кто тебя вынесет, входят в двери."

                Иосиф Бродский, 1972

В семьдесят втором я была нелюдимым прыщавым подростком.

Ложилась спать на рассвете, читала фантастику запоем,

жила под магнитофон, слушала Лед Зеппелин и Высоцкого.

Видела тридевятое царство в рисунке обоев.

Однажды в незакрытую форточку нашей хрущёвской квартиры

залетел воробей, стал вертеть головой и озираться дико.

Голос Америки передавал про Организацию Освобождения Палестины,

про теракт в Мюнхене. И нерусская речь захлёбывалась от крика,

пробиваясь сквозь заглушки дальнего приёма для коротких волн.

Родители собирали деньги для тех, кто сидел в отказе.

Гардероб мой был беден, но наш холодильник полон.

Мальчик, который мне нравился, серьёзно говорил о джазе,

и о том, что Фишер, конечно же, мухлевал, играя со Cпасским.

Я мечтала надеть когда-нибудь сапоги-чулки и кримплен.

Я плевать хотела на то, что хоккей называют канадским, -

живя в самой устойчивой из всех возможных ойкумен.

Те, кто смыли её границы, уже прыгали по осенним лужам,

топтали асфальт, неугомонно-живые, изменчивые как ртуть.

Вертели головой, как воробушек, чтобы из душной

комнаты в незакрытую форточку упорхнуть.

Шизокрылое

Мой сиреневый бог, я сегодня истошно больна

Беспощадно прекрасная роза кивает колюче

Соловей мой - хрустальное горлышко - лучший из лучших

не поёт ни хрена

Мой оранжевый чёрт, поделись табакеркой своей

заработаем весело мы на двоих аморалку

Дефилируют мимо мажоры - ни шатко ни валко

и заходят с бубей

Бестелесный мой брат, нарисуй на кружочке луны

два коричневых глаза, что вечно глядят непристойно

А любимый твой город - пускай почивает спокойно

и сканирует сны

Номинация «ЗДЕСЬ» 

Оттепель

Необычная эта зима. Всю неделю подряд

в середине холодного, злого как волк, января

длилась дивная оттепель - шубы и шапки долой!

Солнце, лужи, - детей не загонишь домой.

И вчера, - торопясь, на бегу, по дороге в метро,

я застыла как вкопанная перед чьим-то двором:

за заборчиком тонкая верба на голой земле

распустила пушистые почки, купаясь в тепле.

Растопырила ветки как руки - и в небо, и вширь -

обнимает любимый, навеки оттаявший мир...

Или просто зовёт за собой - просыпайтесь, пора!

Это здОрово было. И всё это было вчера.

А сегодня - мороз по сезону, на весь белый свет.

Минус двадцать четыре, как мне сообщил интернет.

Бестолковая верба - забыла, что нынче зима.

Бестолковая верба, она виновата сама...

Продажа картин

Двери открывает весёлая толстуха

Волосы покрашены под листопад.

Говорит, сегодня можно без стука.

Это open house, идут все подряд.

Выставка-продажа картин сегодня.

Масло, акварели, текстура, коллаж.

Это – открытие осеннего сезона.

В сентябре немало выставок-продаж.

Ах как разноцветно мне в комнате этой!

Как морочат краски и полутона!

Жёлто-зелёным дразнится лето.

Синим, молочным колдует луна.

Есть одна картина, около которой

Я стою как вкопанная, время не в счёт.

Вроде здесь какой-то сумасшедший город

Кажется, горит, а может, цветёт.

Probably you like magenta color?

Говорит художница мне, смеясь.

Лучше посмотри – вот на этой, справа,

я нарисовала нью-йоркский джаз.

Пахнет свежей краской и крепким кофе.

Маленькие крэкеры тают во рту.

Кто-то покупает абстрактный профиль.

Крупные цветы неплохо идут.

Нам пора домой, прощаемся с хозяйкой.

Да конечно, будем приходить ещё.

Улица встречает каменным зигзагом.

Падает осенний листок на плечо.

Я живу как надо, и причины нету

всхлипывать, себя ли, судьбу ли коря.

Разве что по сердцу полоснёт маджента,

свежая маджента сентября.

Номинация «ЭМИГРАНТСКИЙ ВЕКТОР»

Сверчок

Этой ночью на балконе среди кактусов и лилий,

тихо скрипочкой пиликая мотивчик "жили-были",

от жары и темнотищи - или даже просто сдуру -

очень тоненько запел один невидимый сверчок.

Серой ленточкой угадывается внизу дорога;

огоньки автомобилей движутся по ней потоком...

На такой этаж высокий, на такую верхотуру, -

как же ты сюда забрался, как добрался ты, дружок?

Точно так же как и ты, я затерялась в этом мире.

Время для меня застыло в этой временной квартире.

Я совсем-совсем чужая в этом городе над морем,

среди пальм и кипарисов. Здесь беснуется июль.

В этой комнате на стенах макраме и акварели.

Свечи медленно оплавились и вовсе догорели.

Я хлебну немного радости и позабуду горе;

я присела на диване у вселенной на краю.

Ночь синеет и густеет, и становится прохладней.

Допиваю чай с лимоном и с конфетой шоколадной.

Аромат цветов доносится с открытого балкона;

приручается пространство: это всё же дом, пока

есть вино и сигареты, и бокалы для мартини,

на высоких белых стенах акварельные картины.

И про то, что сон приходит к божьим тварям утомлённым,

мне наигрывает сухонькая скрипочка сверчка.

Средство Макрополуса

Алхимик Макрополус, твой эликсир - отрава

Сестра моя жизнь, открой-ка своё чрево

Любви часовые, подумав, заходят справа

Солдаты республики вновь маршируют левой

Космически сини, мелькают мои столетья

Косметика инея веки мои красит

Согласно инструкции, я избегу смерти

Побочным эффектом - меня обойдут страсти

В заброшенном парке осенние липы буры

я шла по аллее и прыгнула мне навстречу

Лягушка зелёная, рот до ушей - дура -

заметила - ква, ква - на мою вечность