ЭМИГРАНТСКАЯ ЛИРА-2016. Конкурс поэтов-эмигрантов «Эмигрантский вектор»
Номинация «ТАМ»
Чесы
Мне было пять – прелестный юный гном, –
когда играла в буквы, точно в куклы.
Массивный стол под солнечным окном.
Неловкий почерк, угловато-круглый.
«ГЕЛЕНА», «ГАНЬКА», «СТАСЬ», «ЛАРИСА», «ЧЕСЬ» –
родные имена, как на параде,
толпились так, что сложно перечесть,
в советской разлинованной тетради.
Стремления алхимика чисты:
к метаморфозам, непременно-срочно!
Лишь чёрточка – и злобные «ЧЕСЫ»
затикали на дедушкиной строчке.
Я наблюдала, в ужасе застыв,
как человека пожирает время.
…А бабушка звала на перерыв
из жаркой кухни на блины с вареньем.
А дедушка трепал по голове:
«Ну что это за слёзы, фу-ты, ну-ты!..»
И в память об опасном баловстве
морщинками у губ легли минуты.
Дети Гориславы
Это, видимо, гены – в киваньях исподтишка,
В характерных деталях на временной спирали.
У детей Гориславы – ни дома, ни языка.
Оставалось лишь имя, но и его забрали.
Так понятно и просто – выжить любой ценой,
Отрастив хоть верблюжьи горбы, хоть глаза кротовьи.
Сокровенная цель, если разум убит войной, –
Зарываться всё глубже, где больше не пахнет кровью.
Не дразнить тишину. Собираться не больше трёх.
Осторожно дышать и не дуть на большое пламя.
И стараться не видеть, как, время застав врасплох,
Поднимается Красно Солнышко над полями.
Номинация «ЗДЕСЬ»
Рюген
Отпустить врага. Не грустить о друге.
Отослать открытку себе в июль.
Просто бросить всё, укатить на Рюген –
это будет лучше любых пилюль.
Просто слишком часто и слишком остро
сквозь пергамент сердца растут слова.
На земле, где каждый другому – остров,
иногда спасают лишь острова,
где пейзаж суровой печалью вышит,
где границы смазаны вдалеке.
Море так шумит, что никто не слышит,
на каком ты молишься языке,
на каком наречии ждёшь ответа,
ищешь знака, слабость переборов.
Исцеляя душу холодным светом,
понимаешь: понят. Без всяких слов.
И глотаешь воздух жемчужно-серый,
перейдя на точки и на тире.
А слова, срываясь, плывут на север,
застывая змейками в янтаре.
Melencolia II
Ангел мой, мы летели, но опоздали –
Кто-то опять похищает у нас Европу.
Чуешь спиной безотчётный тревожный ропот:
Что там теперь – на другой стороне медали?
Неотвратимое «Нужно же что-то делать!» –
Выдавить, выдумать, переписать украдкой…
Из колыбели призрачного порядка
Лезет на свет безобразный кривой младенец,
В рамках предполагаемой мизансцены
Перепугав незнакомой гортанной речью.
Вечный соблазн, глубинное человечье –
Всех поделить на своих и неполноценных.
Так воспоём осанну безумству храбрых –
Тех, об которых зубы сломает хаос.
Только бы сердце пело и трепыхалось.
Только бы ты не сдался, мой ангел... Альбрехт...
Номинация «ЭМИГРАНТСКИЙ ВЕКТОР»
* * *
тот кто селится на вулкане конечно знает
что вулканы опасны даже когда уснули
по дороге домой под подошвами стонут камни
а ночами почти под подушкой клокочет лава
доброхоты рыдают опомнись же полоумный
и халупа твоя ну за что тут держаться боже
по утрам прибегая в поисках жарких сплетен
попадают к нему на дежурную чашку чая
он отмахивается хмуро да сколько можно
ну гора и гора триста лет вон стоит и дышит
раскудахтались тоже последние дни помпеи
ничего интересного нет приходите завтра
но забывшись на миг ощупывает украдкой
небольшой тайничок в нагрудном своём кармане
там где паспорт билет в тель авив и немного денег
адреса телефоны нескольких посвящённых
тех что встретят его воскликнут ну наконец то
а не скажут злорадно мы же предупреждали
Мосты
Кто-то предан работе своей мечты,
А кому-то в любви везёт.
Если спросишь: «А чем отличилась ты?» –
Я скажу: я умею сжигать мосты.
Это, впрочем, всё.
Не жалеть, не скулить, не смотреть назад,
Уповая на крепкий тыл.
Я скорее художник, чем герострат:
Посмотри, как красиво они горят!
Даже мир застыл.
Лишь ехидные тени дрожат в углу,
Укрываясь от света звёзд.
Если спросишь: «А что у тебя в тылу?» –
Я без лишних слов отнесу золу
На последний мост.
| 
