Конкурс поэтов-эмигрантов
Номинация «ТАМ»
***
Я лепила куличики из прошлогоднего снега,
Я взлетала с разбега,
А за мною тряслась по пятам наваждений телега
И просила ночлега.
А теперь пробираюсь сквозь заросли дымного лета
И хожу без берета,
Не вздыхаю по нотам и не наблюдаю балета,
Соблюдаю конфеты.
Ничего не прошу поминутно ни слева, ни справа,
Разминаю суставы.
Мне бы лишь босанову сыграть бы любого состава,
Обойти бы канавы…
Мне свернуть бы на Пушкинский въезд, где прохлада акаций,
Летних кленов палаццо,
Эта улочка так хороша, если честно признаться,
Просто не оторваться…
***
Случайный некто смотрит в небо,
Молчит о чём-то.
Потом свистит, идет нелепо
До горизонта.
Заходит в новый год, как в двери
Другого дома,
В гостиной свет. И в интерьере
Все так знакомо…
Проходит дальше – вдруг дорога
Взлетает круто,
И облаков совсем немного,
Плывут как будто…
Остановился, осмотрелся, –
В тени от сосен
То ли январь уже распелся,
А то ли осень...
Номинация «ЗДЕСЬ»
***
у меня была собака десять тысяч лет назад
и бывало с нами всяко десять тысяч лет назад
на краю любой границы у любой земли
мы летали с ней как птицы, пели как могли
уходили мы беспечно в лето день и ночь.
разгоняли бесконечно даже тучи прочь
уважали разных кошек и других собак
столько счастья полных ложек всё теперь не так
я иду куда-то мимо без неё теперь
по волнам Иерусалима за другую дверь
но пока собака светит через облака
солнечным бывает ветер, дружеской – рука
там над улицею Бако где проспект Хеврон
ходит рыжая собака, летний тихий сон
Рецепт весны в Иерусалиме
Открыть окно. Рассыпать звуки лютни,
Услышать смех, и крик, и плач, попеременно,
Молитва, крик, собачий лай почти мгновенно, –
И тишины полчашки до полудня.
Потом закат. К закату нужен ослик,
Идёт неспешно. Кипарис, сосна, олива.
И фонари. Так будет справедливо:
Вечерний свет. Под фонарями, рядом – мостик.
Перемешать – и тут ни грамма фальши! –
Два поцелуя, даже три-четыре,
Луну, чтоб гуляла дальше, дальше…
Мы всё равно не спим в своей квартире.
И вот, когда весна почти готова,
(Ни слова о войне!) У дня седьмого
Как будто лето, и как будто осень…
Да-да, весна. Пожалуй. Ровно в восемь.
Номинация «ЭМИГРАНТСКИЙ ВЕКТОР»
***
То вдруг развесистая пицца на блюдце,
А то покалывает сердце, не спится…
То это платье – вероятно, из ситца…
Или – картинки, не могу наглядеться…
Обрывки писем отпускаю на ветер,
Вчера и завтра заслоняет сегодня,
Воспоминания почти непригодны.
Но день мой светел, и потом – вечер светел…
Вот этот полдень из мерцающей нити,
И этот голос, что кричит: «Посмотрите!»
А там и солнце, как обычно – в зените,
И за окном играют в мяч на иврите.
Хотя весной немудрено простудится –
Опять же платье, понимаешь, из ситца…
Снег в Иерусалиме
Лёгкий снег в Иерусалиме так тяжёл
Словно я себя сегодня не нашёл,
Словно я – как будто двадцать лет назад,
Начиная с пионеров-октябрят.
Удираю от уроков, как хочу,
По трубе по водосточной я стучу,
А в кино-прокате «Лимонадный Джо»,
И всё будет непременно хорошо…
Но сегодня я один сплошной компресс
И к снегам не проявляю интерес,
Не гуляю, не болтаю, а молчу,
Мне сегодня этот снег не по плечу.
За окном – дорога на Иерусалим,
За окном летает снег, неумолим.
Словно бабочка, садится на стекло…
Всё пройдёт, я знаю. Всё уже прошло. | 
