Конкурс поэтов-эмигрантов

Номинация «ТАМ»

* * *

Полотно плотно реющих парков,
сквозь привычные гаммы столетий,
в крышах крон верноподданный ветер
собирает из древних футарков.
лето бьётся о тротуары,
о прибрежные части трамваев,
так бывает, что так не бывает -
это рыбы плывут в кортасары,
это маленький ходик ракеты
ищет пульс по ударам в минуту,
быть ракетой, наверное, трудно,
если вдруг батарейки задеты.
время целиться против мишеней,
жизнь бывает бинарно двуглавой,
кольца города катятся ало
по шоссейной цепи ощущений. 
время бодро идёт по планете,
выбор места, конечно, случаен,
открывая эвклидовость чаек
пульс считают серьёзные дети.

Отцу

боль уложу крошку в кончики тонких пальцев,
боли тепло уютно тихо вздохнёт уснёт,
вышью земле радость всходы на круглых пяльцах,
мальчик глаза собачьи внутренним утром встаёт.
выношу мир новый ласковым океаном,
смерть ледяную взвою песню ей посвящу,
ливни стрекоз блики в летних озёрных ставнях
бьются в сердцах детских боже да я пою!
слышишь меня папа снова окреп голос,
снова сияет солнце в тысячу киловатт,
если бы только можно честно кланяться в пояс
родине счастья горько на миллионах свадьб.
если бы только можно выпить до дна ровно,
смерть по цветку вянет выбита жизнь на доске,
папа твоей дочке завтра не будет больно,
я говорю правду на русском родном языке.

Номинация «ЗДЕСЬ» 

* * *

Я нечасто пишу, я едва лишь живу, я больна красотой до предела, 
я, как будто, сейчас от земли отрываясь, плыву,
бесконечна моя голова, что венчает безбрежное тело.

Просто случай из жизни, тот вид из окна, солнце за горизонтом,
и неважно когда, за кого, почему я, как будто, больна, 
морем, стуком дождя, фиолетовым грозовым фронтом. 

Я болею зимой, я болею весной, летом, осенью тоже,
в океане безбрежном мирском я больна неземной красотой,
и она, как любовь ко всему, никогда ни на что не похожа.

* * *

Напрасно ловите счастёнышей игривых – <...>
Она всегда, всегда вам будет близкой,
Она и Смерть.
Р. Геринг (Рюрик Рок) 1918

В домах больших и серых
живут такие люди:
уходят на работу, 
катаются в метро,
в домах-коробках гробных,
вой слышится утробный,
увозят не такого 
немножко полежать,
машинка будет белой,
укольчик будет первым,
он думает, что счастье
из гробика сбежать. 
Нет, милый человечек,
ты даже не надейся,
ведь, за твоей коробкой
такой высокий мир,
тебя совсем не хватит,
понять, что происходит,
когда стучит красиво 
дождь в жестяном ведре, 
катайся на работу, 
домой спеши к обеду,
живи, счастёныш милый,
хоть в мыльном пузыре.

Номинация «ЭМИГРАНТСКИЙ ВЕКТОР»

Вступление:

отточенный чаячий город не чает во мне души,
нечаянный лист земляничный в лесной изумрудной глуши
отчаянно прячет кровавую ягоду сердца
от лучезарного взора - насквозь и наискосок,
сквозь иглы сосновые мир начинает мерцать,
на Севере скажешь слово - ответишь за сто, 
ты хорошо подумал, прежде чем что-то сказать?

* * *

перехватят за жабры, в корзину свалят улов ,
первородной тканью залатан садок в углах,
не глядите внутрь, там самки кроят самцов,
на готовых печать с каймою - чернильный страх.

изготовят из креп-шифона от сих до сих,
отутюжат из креп-сатина для них глаза,
потеряет синюшный пульс этот рыбий стих,
провожая блестящие спины на первый базар.

на табло - три сорок, пора быть живым, пора,
где ещё так познаешь суть - значит, мы не умрём,
летом в нашем аиде стоит такая жара,
потрошить не будут, просто ушьют живьём. 

прорастут рыбьи кости в здешних настенных садах,
облиствят полотно, кислородом снабдят города,
первородная ткань, на готовых - чернильный страх, 
сквозь изделие тела на землю сочится вода.

Белая кровь

(перверсивное стихотворение, написанное после просмотра короткометражного фильма «Голубая кость», пр-во KUZMASINEMA. Москва, Санкт-Петербург, Хельсинки, 28 декабря 2011 года)

Эпиграф: Valkoinen veri valkea lumi lääkäri paperi pilvet valkea vaikea valoissa puhdas oksentava 
valkoinen vaahto ammeessa hauta lumessa. Aammeen. / Белая кровь снег врач бумага облака белое сложное светлое чистоблюйная белая пена в ванне могила в снегу.
Ваннаминь.

* * *

Не выходят больше белые медвежата смотреть на луну,
нет коньков у моржей, ночь подобна снежной саванне
электрички цветная тушка несётся сквозь города глубину 
на экране компа в полночной квартире туша мужчины в ванне,
зритель уверенно смотрит кинонаркотик, вымысливает смелей,
киносмотрятвсе ваше право первая доза бесплатбезслёз,
сильный ветер треплет полотна больничных обоссанных простыней,

умираютвсе по праву за дело первая доза кино жизнь не всерьёз, 

да какой тут серьёз, когда ты уже подсел, минус в карму, на эти цветные тушки, 
делишь мир по частям, хороший ведь кадр, персонажу в ухо воткнуть наушник,
ассоциативно музыка, думаешь, глядя в спину, разрезав её полополам,
нужна половина, нет, всё-таки меньше, часть ноги, угол шеи, три вторых глаза, крупный план,

вполоборота ты в камере наблюдения мыслей компьютер экран, 
теперь в полночной квартире двенадцать минут твоей жизнью живёт покоритель ванн,
не выходят больше белые медвежата смотреть на луну,
подоспел срок петь настоящую песню глодать голубую кость ни взять ни поддаться
неоперабельный рак сорок пятым калибром тушкой сквозь времени глубину
разрывная сила на поражение в точке где тридцати пяти через семь секунд минуло полных пятнадцать.