Песня об Армении
Горькая любовь, трудная любовь,
Гордая любовь, славная любовь.
Сердца вечный зов и дорога вновь.
Родина моя – моя Родина!
Камни на камнях, сердце в тех камнях,
Стены из камней, силы - из камней,
Свет моей души, свет моих очей.
Родина моя – моя Родина!
Церкви из камней держат небосвод,
Пашни на камнях кормят мой народ.
Зодчий на камнях солнце создаёт.
Родина моя - моя Родина!
Мудрость нации - письмена твои,
Предков прошлое – скорбь моей души.
Не дано другим твою жизнь пройти.
Родина моя – моя Родина!
По дорогам спюрка…
И с годами мудрость обретая,
Женщину-армянку я хочу воспеть,
Чья любовь великая не тает,
Ту, что ждать умеет и терпеть…
Беды не снимая с плеч,
По дорогам спюрка* и хариба**
Ты в одной руке держала меч,
А в другой - письмён святых изгибы.
Крепости и храмы покидая,
Уводя детей от иноземца,
Ты сначала рукопись спасала
И иконы, с верою на сердце.
Разорённый свой очаг покинув,
Ты старалась сохранить язык.
И в карпетах***, глиняных кувшинах,
Вновь искусству придавала лик.
Сквозь потёмки жизни, бездорожье,
Женщина-армянка поколеньям,
Сохранила (то веленье Божье)
Древних всех традиций возрожденье.
Именами крепостей и храмов,
Разорённых городов, дворцов,
Как ни странно, но армянка называла
Дочерей родившихся, сынов.
Родились на свет Ани, Карины.
Гагиков, Таронов образцы
Появились на земле. Отныне,
Вновь летают Родины птенцы.
Образ святости в века вчеканив,
Преданности, совести исток,
Нам Господь самим решать оставил:
Что начало жизни есть, а что итог.
И на все оставшиеся годы,
Сыновьям одно могу сказать:
Стороной пусть обойдут невзгоды,
Корни берегите, как родную мать.
*Спюрк – рассеянное по всему миру армянство
**Дороги Хариба – дороги скитаний
А в России ночи пахнут сенокосом...
А в России ночи пахнут сенокосом
И звенит прохладой утренний туман.
Выйду на поляну - по колено росы,
Жемчуга с берёзы по моим плечам.
Мох окутал нежно тонкую осинку.
То ли в полудрёме, то ль в полубреду
В глухомань лесную узенькой тропинкой
В тишине бездонной тихо забреду.
Ожиданье счастья, ожиданье чуда,
На душе прекрасно, просто благодать!
Будто будет праздник, день рожденья
будто,
И пора друзей мне всех к себе позвать.
Я хочу, чтоб день мой был пронизан
солнцем,
Жаром и любовью, чтоб не потушить.
Я хочу, чтоб было искренности больше,
Чтоб впитало время всё добро души.
И грусть опалила жгуче
В ничьей деревне российской,
Что грустно стоит сиротой,
Под тополь высокий, ветвистый
Проник сорняк налитой.
Замшелые хаты да куры.
Обжитости нет и следа.
Сквозит. Паутинки раздуло
В старинные кружева.
Пропахло всё пылью и солнцем,
Ну, как же всё это понять?
Старушку у сруба колодца
Меня так и тянет обнять.
Сквозь ветви ивы плакучей
Чуть светит заросший родник.
Пусть грусть опалила жгуче,
Но горло сдержало крик…
…И всё же не гаснет надежда:
Отыщется след до села,
Гармонь заиграет, как прежде,
Когда на гулянье вела.
Вернуться, поклониться
Крапивушка, крапива,
Не обжигай мне ноги.
Я слышу, как ворчливо
Дед шепчет у порога:
«Куда вас всех заносит,
Без родины, без Бога?»
Мне годы бы отбросить,
Обнять бы деду ноги.
Бурьян, что лес дремучий,
Закрыл навек калитку.
А память с болью жгучей
Раскручивает нитку.
В той жизни, где построил
Мой дед свой дом сынам.
Возжаждав новой крови,
Их забрала война.
Крапивушка, ей-богу,
Душа моя горит.
Мне к дедову порогу
Вернуться зов велит.
Вернуться, поклониться,
Убрать всю пыль с оконца,
Чтоб вновь в нём отразиться
Могло большое солнце.
Проснёшься, и скулит душа
Усталость валит меня с ног,
Не годы ль в этом виноваты?
Всё снится мне родной порог,
И стены дома угловаты.
И сад, и тополь у ручья,
И дым тонира* - не забыты.
Проснёшься, и скулит душа,
Скулит, дрожит щенком побитым.
*Тонир – закопанная в землю цилиндрической формы глиняная печь, в которой пекут хлеб – лаваш.
| 
