ЭМИГРАНТСКАЯ ЛИРА-2024. Поэтический конкурс «Эмигрантский вектор»

Номинация «Там»

Evterpe

Встретились, богиня! В пустой вселенной

Ты была лишь голосом, где-то рядом,

А теперь — во мраморе, на аллее

          Летнего сада,

И молчишь... Осеннего Аквилона

Слушаешь ли песню бессонной грусти?

Холодно одной среди черных кленов?

          Холодно, муза!

Кто теперь отыщет в ночи Плеяды

Взглядом сквозь решетку земного плена?

Кто Любовь воспримет, как чашу яда

          Во искупленье?

Нет ответа. Только турист случайный

Спросит: «Это кто?» — улыбнусь: «Сестренка...»

Время. Облака. Крики невских чаек.

          Новые строки.

Оборот

начерти, архитектор, портрет моей

прошлой жизни, и в ней, до последних дней,

очертанья смурной столицы,

что по свету катится колесом,

где ступицей кремль, и садовым кольцом

держит обод проспекты-спицы.

от арбата в хамовники, в пыль и хлам,

хамоватой арбой по семи холмам

столько судеб перемесило!

и темно в глазах от таких красот:

чем быстрее движется колесо,

тем страшней центробежная сила.

с воробьёвых гор — дальше только вверх!

перелётной стаей, дождём в четверг,

коль дождёшься, вернуться в гости:

как всегда, прекрасна твоя москва,

только где-то вращаются жернова,

перемалывают слабые кости.

Номинация «Здесь»

An den schönen blauen donau

Лето уходит.

Вместо модной музыки

Диджей ставит вальс.

Посетители

Полупустого бара

Кружатся в танце,

Против часовой

Стрелки, лет на сто назад

Возвращая мир.

Сильно заполночь

Начинаешь ценить вкус

Горького пива,

Несовершенства

Самых простых движений

Танцующих пар,

И всё, что с утра

В этот город принесёт

Осенним ветром.

Варошлигет, Пешт, 21 IX 2018

Надежда мой компас

В час, когда светит незнакомая звезда,

и сколько ни смотри, не различить гнезда

в густых, как чернила, ветвях за окном,

пью на кухне чай и думаю об одном:

повторение, мать, не исключает прогресс,

и ни тут, ни там не обойтись без чудес,

но надеюсь, что я заплатил сполна

за невозвращение в старые добрые времена.

Здесь у нас туманы, которых нет, и дожди,

которых тоже нет —  переживи, пережди,

перехитри этот город, не собирай чемодан,

возьми такси до Хитроу, вскочи в аэроплан,

или — опоздай, придумай новый сюжет,

в котором ни слова по-русски нет:

осталась лишь песенка, и она

звучит, как в старые добрые времена.

Номинация «Эмигрантский вектор»

Аутсайдер

Временем всё повторимо,

от снов до фасонов пальто.

Пишет приятель из Рима,

мол, если не Цезарь, то кто?

Занавес в старом театре —

привычная ржавая жесть.

Выпивка делится на три

под тосты про совесть и честь,

чтоб пропустить за стаканом

тот миг, когда снова, как встарь,

в прозвищах местных тиранов

блеснёт оружейная сталь.

Тронет пролётку возничий,

с которым ты, вроде, знаком —

и не увидишь различий

меж вороном и воронком,

тут же по радио пастырь

доходчиво всем объяснит:

Господу госбезопасность

угоднее наших молитв.

Медленно, одновременно,

по паспорту невыездным,

в альтернативной вселенной

так просто остаться живым.

Движется время по кругу,

ритмично стучит колесо,

родина — с маленькой буквы —

опять проступает сквозь сон.

Таможенная декларация

Ни горести, ни гордости, ни флага,

Ни памяти не вынесу вовне: 

Твоих стихов пленительная влага —

Последнее, что остаётся мне, 

И на пороге за твоё здоровье 

Я пью, неизлечимая страна,

Где до сих пор любовь рифмуют с кровью,

И где с весной рифмуется война.