ЭМИГРАНТСКАЯ ЛИРА-2023. Поэтический конкурс «Эмигрантский вектор»

Номинация «Там»

Возвращение

Я хотела только пройтись по улицам,

посидеть в открытом кафе на Греческой. 

Ни о чем не думая, просто щуриться

от лучей льняных, и гулять до вечера. 

Не спеша ходить по булыжным камешкам, 

позабыв дела и проблемы (вроде бы...), 

наполняя видами фотокамеру, 

как в любом другом европейском городе.  

Но сорвался с ветки цветок акации

и упал мне прямо в ладонь открытую. 

И сюжеты те, что так редко сняться мне,

разложила память моя открытками

на щербатой пыльной своей столешнице. 

Черноморский ветер мне впился в кожу, и

громогласно все атрибуты здешние

завели со мной разговор о прожитом. 

Фонари, ступени и берег ситцевый

разбудили в сердце сюжеты разные,

проступили в мыслях глазами, лицами, 

с тетивы в меня запустили фразами,

что давно забылись. И я расплакалась,

заблудившись между былыми вехами,

между снами, днями, годами, знаками...

Ну зачем я снова сюда приехала!

Февраль 2022

Закрой уши, Дюк, закрой глаза,

закутайся в тогу.

Тот же, что и 80 лет назад,

запах тревоги

въедается в побледневшие стены. Сгорбившись, фонари

теряют осанку.

Дороги мертвы. Жилой дом горит.

Ползут танки,

выныривая из прошлого на всех углах

через порталы,

ползут, вмешивая гарь, смуту, и страх

в снег талый.

Молча поверх натянутой тетивы границ

пролетают стаи.

В мысли стучатся имена с ветхих страниц:

Авель, Каин...

Родственник, друг, невеста – все летит

теперь к черту?!

Пробивается сквозь вязкий туман софит

сине – желтый.

Кажется по венам течет не кровь, а ртуть.

Где вы, Люди?!

Господи, пощади, пусть кто-нибудь

меня разбудит.

Номинация «Здесь»

Дождь

В Израиле снова дождь. 

Здания прижаты к асфальту

тяжелыми свинцовыми тучами. 

Но ты пешком идешь. 

Фантик крутит сальто

на ветру. Ниспадают звучные

раскаты грома. Ни с кем

ты не встречаешься взглядом.  

Смотришься в оконные омуты. 

Мокнешь под ливнем. Зачем?

Ведь ты была бы рада

чаю и теплу комнаты. 

Любуешься тем, как зима

пропитывает насквозь влагой

эти невзрачные улицы. 

Задевая плечом дома,

бредешь, под твоим шагом

вздрагивает небо в лужицах. 

Пасмурность преломляет свет. 

На пальмах, до волокон промокших,

листья – точно рванные.

Прошло тридцать лет, 

но дожди январей все же

кажутся тебе странными. 

Как и белые плотные жалюзи,

ослепляющие окна; сваи,

поднимающие дома над тротуарами. 

Капля по витрине скользит,

и за серую раму стекает.

По кроне кипариса старого

пробегает частая дрожь.

Ветер гибискус полощет.

Кот под скамейкой прячется. 

Потому ты и любишь дождь –

он затушевывает между прошлым

и нынешнем городом разницу.

Явь

Это просто не может быть реальностью.

Сон, обычный ночной кошмар.

Проступают на небе вспышки дальние,

словно всполохи встречных фар.

Раскрывается, как бутон Рафзелии,

изнуряющий вой сирен.

Отдаляясь от центра равновесия,

ты несёшься вдоль зыбких стен

вниз по сумрачной лестнице, в убежище,

и в лопатки толкает страх.

Сердце мечется где-то в горле, где ж еще

ему спрятаться впопыхах.

Зажимаешь уши, но слышишь грохоты.

Молча молишься всем богам:

“Только мимо бы снова, мимо только!” Ты

быстро пишешь: “Ну как вы, мам?”,

зависая над омутом мобильника,

альбатросом над гладью вод.

Детям врёшь, что спокойна, что ты сильная,

а сознание ищет грот,

чтобы в угол забиться там. Над крышами

пробегает стальная рябь

затяжного расвета. Вот приснится же!

Нет, не сон. К сожалению, явь.

Время всё зашлифовывает вроде бы.

Но любой чуть протяжный звук

отдаваться отныне будет холодом

под грудиной и дрожью рук.

Номинация «Эмигрантский вектор»

Юбилей

Я праздную сегодня важную дату,

разделившую мою жизнь на две части.

Не могу говорить о том дне без горечи и мата,

хотя, в общем-то, он стал для меня залогом счастья.

Тридцать лет прошло. То, что я носила тогда, уже не модно.

Самое время подвести какие-то итоги.

Кто знает какой моя жизнь была бы сегодня,

если бы я так и не решилась ступить на эту дорогу.

Я носилась бы по делам под сенью каштанов зелёных,

по мостовым, простроченным путями трамваев,

привычно скользя взглядом по скошенным балконам

и облупленным стенам, ветхости этой не замечая.

Я редко бы вырывалась летом на пляжи,

с трудом находя свободный песок между застроек,

и возвращалась бы не по лестницам, а по склонам кряжей,

на ходу уплетая мороженое ледяное.

Я провожала бы взглядом опадающие клиновые листья,

и подставляла руки снежинкам, тающим на перчатках.

Я, конечно, записывала бы стихами свои мысли,

но, наверное, никому не показывала бы тетрадки.

Замедляя шаги, любовалась бы соцветиями акаций.

Там совсем другими были бы мои дети.

Вечерами я ходила бы бульварами прогуляться,

наблюдая за тем, как тусклые фонари светят

сквозь кроны на сбитые булыжные настилы.

Да ладно. От этих «бы» такая усталость.

Честно говоря, я не хочу знать, как бы всё было,

если бы я не уехала, если бы там осталась.

Мне дорог этот большак, его вехи и перепутья.

На все разрывы время давно поставило заплаты.

Прошло тридцать лет, и мне уже не вернуть их.

Я чествую сегодня важную дату.

Эмиграция

Полу верлибр

Цвели по весне абрикосы и вишни,

звеня, проносились трамваи.

Густым частоколом вдоль кладки булыжной,

бульварный разбег затеняя,

стояли каштаны. Бежали ступени

к перилам у лодочных станций.

Бесшумно, легко опадали мгновенья

цветочками с белых акаций.

Дышало пространство – морское, степное –

норд-остом, солёным и свежим.

Но... мост незнакомый вонзился устоем*

однажды в моё побережье,

дугой изогнувшись над пропастью вязкой.

И я перешла осторожно

на берег, затянутый желтым туманом.

...Асфальт раскалённый

прожег насквозь

подошвы моих босоножек.

Пыльный ветер ударил в лицо

и спутал мне волосы.

Даже слёзы были горячими.

Обратно к мосту! Вернуться!

Скорее вернуться!

Но мост был охвачен огнём.

Горели все мосты,

наполняя воздух гарью,

треском ломающихся досок и

ощущением необратимости.

Проводя взглядом

упавшие в бездну головни и обломки,

я вновь посмотрела на землю чужую:

песок поднимался позёмкой,

высокие пальмы качали на кронах

янтарное солнце, огнями

горели соцветья на ветках зелёных,

врезались в эфир изваянья

причудливых взгорий. Я, выпрямив плечи,

пошла по разметкам дорожным.

Всё сладится, время потом всё излечит

и выправит снова. Возможно...

* Устой (в сооружениях) – крайняя (концевая) опора моста, расположенная в месте его сопряжения с берегом.