ЭМИГРАНТСКАЯ ЛИРА-2016. Конкурс поэтов-переводчиков «Свеча толмача»
Луи Гиацинт Буйле
Родился 27 мая 1822 года в Кaни-Барвиль, близ Дьеппа, Франция. Писатель, поэт и драматург. Начал свою карьеру как преподаватель литературы и хранитель библиотеки в Руане. Стал близким другом своего коллеги Флобера. Относился к романтическому и парнасскому течениям во французской литературе. Свой первый сборник стихов «Melaenis», содержащий 5 эпических песен о нравах римлян в эпоху императора Коммода, Буйле посвятил Флоберу. Сборник был встречен благосклонно критикой и читателями. Его второй сборник «Fossiles, будучи новаторским, также не был обойдён вниманием литературной критики. Его поэзия направлена на раскрытие темы чистоты: красота, женщина, любовь – наиболее почитаемой в среде парнасцев. Как драматург добился огромного успеха с первой же пьесы Madame de Montarcy (1856), не сходившей со сцены театра «Одеон» 78 лет. мер 18 июля 1869 года в Руане.
Étude antique
(французский язык, источник — http://wikilivres.ru/Louis_Bouilhet)
Il est jeune, il est pâle ― et beau comme une fille.
Ses longs cheveux flottants d’un nœud d’or sont liés,
La perle orientale à son cothurne brille,
Il danse ― et, secouant sa torche qui pétille,
À l’entour de son cou fait claquer ses colliers.
Tout frotté de parfums et la tête luisante,
Il passe en souriant et montre ses bras nus.
Un lait pur a lavé sa main éblouissante,
Et de sa joue en fleur la puberté naissante
Tombe aux pinces de fer du barbier Licinus.
Près des musiciens dont la flûte soupire,
De la scène, en rêvant, il écoute le bruit ;
Ou, laissant sur ses pas les senteurs de la myrrhe,
Il se mêle au troupeau des femmes en délire,
Que le fanal des bains attire dans la nuit.
S’il a de ses sourcils peint le cercle d’ébène,
Ce n’est pas pour Néëre ou Lesbie aux bras blancs.
Jamais, jamais sa main chaude de votre haleine,
Vierges, n’a dénoué la ceinture de laine
Que la pudeur timide attachait à vos flancs.
Pour lui, le proconsul épuisera l’empire ;
Le prêtre comme aux dieux lui donnerait l’encens ;
Le poëte l’appelle ou Mopsus ou Tytire,
Et lui glisse en secret, sur ses tables de cire,
Le distique amoureux, aux dactyles dansants.
Par la ville, en tous lieux, autour de lui bourdonne
L’essaim des jeunes gens aux regards enflammés...
Et le sage lui-même, en s’arrêtant, frissonne
Quand son ombre chancelle et que son luth résonne
Au fauve soupirail des bouges enfumés.
Античный этюд
Как дева - юн, красив, волос густая грива
Тесьмою золотой завязана в пучок,
И на котурне перл красуется хвастливо...
Танцует с плюмом он - глазеют, как на диво,
Монистами тряся, их повергает в шок.
Надушен, умащён, сверкая головою,
Являет напоказ всю нежность рук и ног -
О том, что в молоке купается, молвою
Разнесен верный слух... лепёшкой восковою
Лицинус-брадобрей снял мужества пушок.
А близ флейтистов он, на сцене что играли,
Мелодией прельщён и погружён в мечты...
И амбры аромат, и мирры дух печали,
Витали в стае жён, что в термах плоть купали,
Когда он в их среду вторгался, с высоты.
Для Лесбий и Неер не насурьмил бы брови,
Он женщин ни во что не ставит, для утех...
К невинной деве он не мается любовью -
Не скинет поясок, ведом шальною кровью,
И с нею не вкусит он самый сладкий грех.
Проконсул для него растратит полстолицы,
Как богу, жрец ему воскурит фимиам,
Поэт влюблённый дань воздаст ему сторицей,
И дистих о любви на восковой таблице
"Титиру" посвятит - в нём дактиля бальзам.
Куда бы он ни шёл - за ним бредёт повсюду,
В экстазе лопоча, юнцов горячих рой,
А тень его - везде, и лютня вторит гуду,
Мудрец - и тот дрожит, увидев это "чудо"...
И эхом - вздох лачуг, притона ор хмельной.
07.03.2012
Огюст де Вилье де Лиль Адан
(Auguste de Villiers de L'Isle-Adam) родился 7 ноября 1838 г. в Сен-Бриё (Англия), где семья его деда бежала от политических потрясений, охвативших Францию в эпоху революции и Империи. Семья его отца вернулась из эмиграции в 1855 году, поселившись в Париже. Огюст был носителем титулов "граф де Вилье" и "маркиз де Лиль Адан", что не мешало ему вести бедную, полную лишений жизнь богемы. Сотрудничал с литературными журналами, писал пьесы для театра, зарабатывал на жизнь журналистикой. Как поэт, оказал большое влияние на французский символизм, был его вдохновителем. Умер в Париже 19 августа 1889 г.
Esquisse a la manière de Goya
(французский язык, источник — http://adela.cobra.ru/article.php/2015071917423410)
Admirons le colosse au torride gosier
Abreuvé d’eau bouillante et nourri de brasier,
Cheval de fer que l’homme dompte!
C’est un sombre coup d’œil, lorsque, subitement,
Le frein sur l’encolure, il s’ébranle fumant
Et part sur ses tringles de fonte.
Le centaure moqueur siffle aux défis lointains
Du vent, voix de l’espace où s’en vont nos destins!
Le dragon semble avoir des ailes;
Et, tout fier de porter les hommes dans son flanc
Il fait flotter sur eux son grand panache blanc
Et son aigrette d’étincelles!
Et les talus boisés qui bordent son chemin,
Montagnes et rochers, tourbillon souverain!
Les champs décrivent des losanges;
Il passe, furieux, éperonné d’éclairs,
Son arome insolite imprègne au loin les airs
D’une odeur de sueurs étranges.
Quand il fait onduler lourdement ses vagons,
Le soir, dans la campagne, avec un bruit de gonds,
Fauve cyclope des ténèbres,
On croit voir, léthargique, une hydre du chaos
Qui revient sous la lune, étirant ses grands os
Et faisant valoir ses vertèbres.
C’est le monstre prévu dans les temps solennels ;
C’est un enfer qui roule au fond des noirs tunnels
Avec sa pourpre et ses tonnerres;
Et les rouges chauffeurs qui la nuit sont debout,
Chacun sur la fournaise où sa chaudière bout,
Semblent des démons ordinaires.
Quand ses réseaux ceindront ce globe illimité,
Sans honte nous pourrons aimer la Liberté:
Ils le savent, les capitaines!
Après avoir pesé la gloire, dans nos mains,
Nous allons trouver mieux que le sang des humains,
Pour nous fertiliser les plaines!
O mort ! tout se transforme et rien ne se corrompt,
Et tous les éléments de la Terre seront
Les éléments de notre gloire;
Les pôles se joindront dans le cercle idéal :
Courage, char macabre, auguste et boréal!
Éclaireur de la route noire!…
publ. 1862
Этюд в манре Гойи
Любуйтесь - исполин, стальной суровый конь,
Что жаждет кипятку, и угля ест огонь.
Сей монстр приручен человеком!
Лишь натяни узду — ужасен тёмный взгляд –
Дымя стальной трубой, стуча по рельсам в лад,
Тотчас помчится вслед за веком.
Насмешливый кентавр свистит ветрам вослед,
Куда ведут пути людских судеб и бед...
Дракон везёт нас в тёмном чреве.
Крылами застит свет, добычей горд весьма,
Над головой — плюмаж, белесый, как зима,
Трясёт эгреткой искр во гневе!
Вдоль бора и холмов, что путь его каймят,
Вдоль гор, полей и скал клубится шлейф, помят,
Поля расчерчены, как соты...
И молнией гоним, летит он, злой, как бес,
Пропитывая дол, и горный кряж, и лес
Железным ароматом пота.
Когда по рельсам вдруг в дугу согнёт вагон,
Провинции пошлёт шарниров скрип вдогон -
Циклоп во тьме, что полон злости.
ХаОса Гидрой он привидится порой,
Сгибая тела червь под яркою луной,
Вздымая позвонки и кости.
Предсказан этот монстр в благие времена -
Сам ад летит в тоннель, отбросив стремена,
С пурпуром, рёвом и громами,
А красные рабы, что у котлов не спят,
Поддерживая жар, у адских жерл сопят,
Нам кажутся обычными чертями.
Когда в сети дорог поймаем шар земной,
Свободу возгласим любимой и родной -
То знают наши капитаны!
Тут ради славы кровь лилась, Земля - погост,
Но для полей найдём питательней компост,
И старые залечим раны!
О, смертный! Ни един не гибнет элемент,
Диктует всё закон: века, года, момент -
Прославят человечий гений.
Сойдутся полюса в единый идеал...
О, скорбный экипаж! Смелей, сквозь лиха шквал,
Дорогой тьмы и озарений!
03.09.2014
Альбер Самен
(Albert Samain, 3 апреля 1858, Лилль – 18 августа 1900, Маньи-лё-Амо, Ивелин) – французский поэт-символист. В 14 лет потерял отца, был вынужден бросить учебу и самостоятельно зарабатывать на жизнь. В 1880 приехал в Париж, нашел место служащего в ратуше. Сблизился с парижскими символистами, выступал с чтением своих стихов в кабаре «Чёрный кот». После публикации первой книги стихов «В саду инфанты» (1893) приобрел известность, стал одним из основателей издательства «Меркюр де Франс», печатался в «Revue des Deux Mondes». На долю Самэна выпала недолгая, но шумная слава: это и золотой приз на Игрищах Флоры в Тулузе, и избрание его королем поэтов сразу вслед за Верленом. Умер от туберкулёза.
Orgueil
(французский язык, источник — http://wikilivres.ru/Albert_Samain)
J'ai secoué du rêve avec ma chevelure.
Aux foules où j'allais, un long frisson vivant
Me suivait, comme un bruit de feuilles dans le vent;
Et ma beauté jetait des feux comme une armure.
Au large devant moi les coeurs fumaient d'amour;
Froide, je traversais les désirs et les fièvres;
Tout, drame ou comédie, avait lieu sur mes lèvres;
Mon orgueil éternel demeurait sur la tour.
Du remords imbécile et lâche je n'ai cure,
Et n'ai cure non plus des fadasses pitiés.
Les larmes et le sang, je m'y lave les pieds!
Et je passe, fatale ainsi que la nature.
Je suis sans défaillance, et n'ai point d'abandons.
Ma chair n'est point esclave au vieux marché des villes.
Et l'homme, qui fait peur aux amantes serviles,
Sent que son maître est là quand nous nous regardons.
J'ai des jardins profonds dans mes yeux d'émeraude,
Des labyrinthes fous, d'où l'on ne revient point.
De qui me croit tout près je suis toujours si loin,
Et qui m'a possédée a possédé la Fraude.
Mes sens, ce sont des chiens qu'au doigt je fais coucher,
Je les dresse à forcer la proie en ses asiles ;
Puis, l'ayant étranglée, ils attendent, dociles,
Que mes yeux souverains leur disent d'y toucher.
Je voudrais tous les coeurs avec toutes les âmes!
Je voudrais, chasseresse aux féroces ardeurs,
Entasser à mes pieds des coeurs, encor des coeurs...
Et je distribuerais mon butin rouge aux femmes!
Je traîne, magnifique, un lourd manteau d'ennui,
Où s'étouffe le bruit des sanglots et des râles.
Les flammes qu'en passant j'allume aux yeux des mâles,
Sont des torches de fête en mon coeur plein de nuit.
La haine me plaît mieux, étant moins puérile.
Mère, épouse, non pas : ni femelle vraiment!
Je veux que mon corps, vierge ainsi qu'un diamant,
A jamais comme lui soit splendide et stérile.
Mon orgueil est ma vie, et mon royal trésor ;
Et jusque sur le marbre, où je m'étendrai froide,
Je veux garder, farouche, aux plis du linceul roide,
Une bouche scellée, et qui dit non encor.
publ. 1893
Гордыня
Будила грёзы я своей прекрасной гривой,
Преследовал в толпе меня живой восторг,
Как будто трепет крон шалун зефир исторг...
Мой облик, как доспех, сиял красой игривой.
В просторе предо мной сердца влюблялись в дым.
Ступала, холодна, сквозь похоть и печали -
Трагедия и фарс на струнах губ звучали,
Мой - с гордостью союз - как башня, нерушим.
Я не лечу дурных, трусливых сожалений,
Вульгарной жалости не тешу, не лечу,
А слёзы или кровь презреть мне по плечу.
В них ноги буду мыть – я смертоносный гений.
Цепей не знала я на торжищах рабов,
Сильна, и не сверну ни вправо, и ни влево,
Не нужно убеждать, что я их королева,
Мужчин, что сеют страх, насилуя любовь.
Безумный лабиринт, откуда нет исхода -
Сады мои густы, в глазах – смарагд и зной.
Кто мною обладал, тот обладал не мной,
Кто мнит, что я вблизи – ко мне не знает брода.
Эмоции мои – покорней нет собак!
Отправлю жестом спать, иль укажу добычу;
Догнав и придушив, всегда послушны кличу,
Монарший ждут указ, для злой расправы знак.
Нужны мне все сердца и все людские души!
Охотниц древних я жестокость превзойду;
Свалю сердца к ногам, коль злата не найду,
И женщинам раздам – с добычею, кликуши!
Волшебный я влеку докуки шлейф - глуши
Несчастий гомон, стон, рыдания, невзгоды!
Глаза самцов горят - я вожделенья всходы,
Как факелы, зажгла – светить во мрак души.
Супруга, самка, мать – о нет, не такова я!
Мне ненависть милей, чем прелесть простоты,
Пусть в теле девы злой невинность чистоты
Хранят алмаза блеск и твёрдость роковая!
Тщеславие – вся жизнь, мой королевский клад,
До мраморной плиты, пока в немой могиле
Не растворится плоть, что в саван схоронили,
На сомкнутых губах – отказа терпкий яд.
09.04.2010 | 
