Конкурс поэтов-неэмигрантов

Номинация «Неоставленная страна»

Дом

Иногда домой хочется так,

Что сидишь и сжимаешь в кулаке душу,

Чтобы не вырвалась, не улетела куда-нибудь там во мрак.

Короче, сидишь и развлекаешь себя всякой чушью.

Вот, сейчас мы с тобой посмотрим кино про город,

В котором живут такие разные люди,

На улицах пахнет хлебом и кофе молотым,

В этом городе у всех всё хорошо будет.

А на главном вокзале города стоит поезд…

А дальше не надо… Дальше возьмём книжку:

В волшебном лесу, ни о чём не беспокоясь,

Жил очень смешной конопатый рыжий мальчишка,

Однажды этот мальчишка влюбился в Принцессу,

Женился на ней и всю жизнь тосковал по лесу

В замке из шоколада… Книжки тоже не надо.

Иногда домой хочется так,

Что, кажется – сядешь в любой автобус,

И он, пыхтя, перебирая колёсами кое-как,

Обогнёт глобус,

                      Выплюнет тебя на конечной,

А ты… Так и будешь стоять, как дура, никем не встречена.

Опоздала на двадцать лет – вот так шутка!

Знала бы – пользовалась маршруткой.

Но это всё ерунда, ты помнишь дорогу:

Нужно идти по жёлтой песчаной тропинке,

Всему удивляться и улыбаться много,

С размаху в кусты зашвырнуть дорогие ботинки,

Идти босиком. А песок будет тёплый, нежный,

И ты побежишь, и ты закричишь от счастья…

Эта секунда, она неизбежна –

Откроешь глаза.

                        Добрый мастер

Сделает в твоей квартире евроремонт:

Тёплый пол, гидромассаж, джакузи,

В золотистых тонах санузел…

За отдельные бабки на кухне с тобой споёт,

И проблемами с тёщей слегка загрузит.

А тебе никому не рассказать,

Не развязать затянувшийся в сердце узел.

Иногда домой хочется так,

Что просто хочется плакать,

Чувствуешь себя несчастной бездомной собакой,

Которую на улице погладил какой-то дурак,

И пошёл по своим делам дальше.

А ты стоишь и скулишь –

Опять не заметив фальши,

Прячась от грома посреди ясного неба:

Нет никакого дома,

                         И никогда не было.

Только ты не поймёшь никак.

Вечернее

А вечерами сладкой ваткой по лицу

Пройтись, и смыть усталость грима

И грим сочувствия (что так неотразимо).

В зеркальной глади улыбнуться подлецу.

Все сказки, подошедшие к концу

В конце концов, начнутся с середины,

И будут Родина и Партия едины.

И все доходы с партии дельцу

Не проиграть. В вокзальном автомате

Смешались кофе, сахар и газеты.

И девушки с замашками Джульетты

Грызут конфеты, поправляя платья,

Так кстати открывающие мимо

Спешащим принцам девичьи секреты.

Но принцам их старанья не к чему.

За ужином в уютном ресторане

Мадам грустит, её приятель курит.

Давно бы уж признаться этой дуре,

Что всё идёт к тому, неумолимо.

Что им придётся… В этом третьем Риме

Так бестолковы даже расставанья.

И расстоянья, прожитые в фуре

Шофёром и случайным пассажиром,

Сменившим тихую и пыльную квартиру

На шумное и пыльное шоссе,

И на такие дыры, что не все

Хотя бы точкою помечены на карте.

Но этой непутёвой жизни хватит,

Чтобы хоть раз по встречной полосе.

Спасенья ищет в голубом эфире

Политик Эр за мир в своей Пальмире,

Что к северу от города Москвы.

Ведущий, накурившийся травы,

Никак не может выговорить имя,

И эта неполадка между ними

Возводит идеологический барьер.

Не дожидаясь чрезвычайных мер,

Здесь хорошо бы выключить TV.

И в ванной комнате на два замка закрыться,

Набрать воды в ладони и умыться,

И в зеркало взглянув, понять, что лица

Бывают злей и старше, например.

И всех простить, предав улыбкой в спину.

Послать их прочь. А все до половины

Дочитанные, сказки будут сниться

С заложенного места и в карьер. Всю ночь.

Точки

В каждой точке Земного шара мог быть твой дом.

В любой дыре на земной коре.

Вот представь, просыпаешься утром, а ты – гном,

и живёшь в норе, а нора в горе,

а гора далеко за Уралом.

Хотя, нет, этого мало.

Лучше так – просыпаешься, как положено,

в пять утра, в каком-нибудь шалаше кожаном,

ешь своего мороженого моржа,

(руки от холода почти не дрожат),

что такое тепло вообще?

Риторический, однако, вопрос,

ничего не значит.

Но вот задача – чукча ты или правильный эскимос?

Лежишь, чуть не плача,

и боишься уснуть,

а вдруг откроешь глаза на каком-нибудь там Тибете

(или вообще в Бангладеше),

придётся  познать смысл жизни или её суть…

А ты ещё слишком молод и слишком грешен,

чтоб разбираться в таких вещах,

нафига тебе заморочки эти?

Тебе бы вот водочки и борща,

и вид прикольный с пятого этажа:

площадка детская

и два гаража

(один из которых твой),

и чтобы жена законная

орала с балкона

по вечерам, как в кино советском:

«А ну домой!

Что я тебе сказала?»

Хотя нет, этого тоже мало.

Однажды по пьяни ты всё-таки вырубился, и вот –

никак не можешь обратно врубиться –

что это за огород,

почему здесь ходят какие-то странные птицы

и совсем тебя не боятся?

Что это за избушка? Глядишь кругом.

И медленно понимаешь – вот он, твой дом,

нечего отпираться.

А вокруг – деревня твоя родная,

заповедный лес, голубые дали,

и нету на свете другого края…

Ну и так далее.

В каждой точке Земного шара мог быть твой дом:

на Мадагаскаре, в Самаре, в штате Невада

или в каком-нибудь ещё штате другом…

Но ты, очень кстати,

родился там,

где надо.