ЭМИГРАНТСКАЯ ЛИРА-2017. Конкурс поэтов-неэмигрантов «Неоставленная страна»

Номинация «Неоставленная страна»

Три селёдки

Еду в отчие пенаты, деревеньку Кривополье,

вот и Смиловичи рядом – заверну-ка по пути –

тут и валенки валяют и отсюда родом Сутин,

что успех обрёл в Париже под фамилией Сутин.

В захолустном поселенье, как взросла пассионарность,

это цветопреставленье, разрушенье всех клише?

Так намнёт бока судьбина, так по рытвинам прокатит,

припозднившаяся слава не обрадует уже.

Волма, здешняя речушка, где купался мальчик Хаим…

но возьми любую реку, не взирая на размах,

спрятан ключ в её истоке: тема мяса, тема бойни

пурпуром венозной крови вытесняет детский страх.

Где-то тут стояла лавка – в ней его меж туш кошерных,

меж тазов с истекшей кровью избивал мясник-амбал:

в лоб табу вбивал балбесу, чтоб людей изображенье,

и особенно раввина, не дай бог не рисовал.

От дородных огородов – будто космос келья Улья,

где, слюну глотая, пишет абсолютно голый псих

на пурпурном полотенце три копчёные селёдки,

вожделенные селёдки, и две луковки при них.

Ассоль

Вот чудачка! в заботах старея,

ждет-пождёт посуленного Грея

и согнулась уже от надсады,

а всё смотрит распахнутым взглядом,

будто там, где закатная даль,

полыхнёт заповедный корабль,

будто бы горизонта черта

жить позволит с пустого листа…

горек чад от её очага,

и другие влекут берега,

где течёт в киселе молоко

и дыханье даётся легко.

* * *

Как люблю я поля и пространства открытые –

здесь душа, будто с ветром в единое слита. Я

дивлюсь облаков контровому свечению,

поднебесных картин разбирая значение.

Загляжусь, как вдали за двускатными крышами

маквы елей крестом неба краешек вышили.

И невольно простору раскрою объятия,

И, зажмурившись, жду, будто кто-то подхватит.