Александр Радашкевич, Франция (со-победитель)
Из вокального цикла «Прекрасная эмигрантская мельничиха-лирничиха» (музыка под Шуберта, слова под Мюллера)
В движеньи Мельник жизнь ведёт,
В движеньи!
Das Wandern ist des Müllers Lust,
Das Wandern!
Плохой тот Мельник должен быть,
Кто век без лиры хочет жить,
Без лиры! Без лиры!
Без лиры, без лиры…
Жюри примером служит нам,
Примером!
Жюри примером служит нам,
Примером!
Никем оно не дорожит,
Хотя в душе слеза дрожит –
Всё звонче, всё звонче!
Всё звонче, всё звонче…
Смеётся Резник, Грицман спит
Достойно,
А Вебер киснет, как и Ра-
дашкевич,
За Гарбер Чкония следит,
Но Мельник всем руководит
Спокойно, спокойно,
Спокойно, спокойно…
Поэты тоже не молчат,
Поэты!
Парят, кружатся и шумят,
За Сашей вновь в Париж летят,
За Сашей, за Сашей!
За Сашей, за Сашей…
Вертятся, пляшут жернова,
Вертятся.
Die Steine selbst, so schwer sie sind,
Die Steine!
Стихов уже не сосчитать,
Но ведь нельзя же нас унять,
Нельзя же, нельзя же!
Нельзя же, нельзя же…
Движенье — счастие моё,
Движенье!
O Wandern, Wandern, meine Lust,
O Wandern!
Прости, хозяин дорогой,
мы лиру в зубы и домой —
До «Лиры».
И снова в баре нам не спать,
Чтоб утром лиру посылать
Далёко, далёко!
Далёко, далёко…
Герман Гуревич, Израиль (со-победитель)
Evredika
ПЕСЕНКА ИЗРАИЛЬСКОГО ПЕНСИОНЕРА О ПЕРИОДИЧЕСКОЙ СИСТЕМЕ
Дмитрий Иванович Менделеев прославился как создатель «Периодической системы химических элементов», а его докторская диссертация называлась «Размышления о соединении спирта с водой».
Давно живём в Израиле
нас годы не состарили –
упругая походка
и лёгкая рука
Над нами небо ясное,
питание прекрасное,
и, как в России, водка
прозрачней молока.
А в ней – всё те же градусы,
и, полной стопке радуясь,
мы оживляем память
о молодых годах:
о чём мечтали-спорили,
о мифах и Истории,
о тех, что были с нами
в далёких городах.
Россию с Эвридикою
сравнить – идея дикая,
но в эмигранте каждом
скрывается Орфей.
Кто с эмигрантской лирою
пройти всю жизнь планирует,
тот человек отважный –
хоть грек он, хоть еврей.
У нас культура – русская,
мы знаем, как закусывать,
и привезли в Израиль
классический балет.
На каждого читателя
уже по два писателя:
который не прозаик,
считается – поэт.
Но если есть сомнения
по части вдохновения,
попридержите руку –
не в этом жребий наш.
Мы знаем математику
и всю кибенематику,
и химию-науку –
це-два-аш-пять-о-аш! (формула этилового спирта)
Тот спирт слегка разбавили
и кое-что добавили,
а Менделеев Дмитрий
пропорцию нашёл!
Добавки с компонентами
назвал он элементами
и распасовкой хитрой
в одну «Таблицу» свёл.
И пусть не верят многие
всей этой мифологии…
Пока тверда походка
и не дрожит рука,
мы пьём периодически
но не систематически.
А для поэта водка
полезней молока!
ЛЕХАИМ ! (ивр. , литературный перевод: БУДЕМ!)
Валентин Литвинов, Россия (второе место)
Монолог шута
О, мой король! Все ближе эпилог
Придуманной не нами горькой пьесы.
Колпак шута сменив на узелок
И бросив роль придворного повесы,
Вслед за тобой, величественный Лир,
В изгнанье я отправился намедни.
Судьба, судьба - отличный нивелир.
Равны пред ней и первый и последний.
И не спасет ни воинство, ни клир,
Ни бубенцы, ни сорванный просвирник.
И не вернет корону ювелир,
Когда король гоним, как нищий лирник.
Но пот и слезы в горестных очах
Омоют Тибры и Гвадалквивиры
Тому, кто сам, на собственных плечах
Познал всю тяжесть эмигрантской лиры.
Нина Гейдэ, Дания (третье место)
Вневозрастное хулиганское
Говорят, что и я состарюсь,
хотя это представить сложно.
Буду чувствовать боль в суставах,
пить настойку от сердца с ложки.
С головой под крылом, как страус,
затеряюсь в толпе безлико.
Буду трудно дышать, взбираясь
на четвертый этаж без лифта.
Только в это нельзя поверить.
Пусть болтает, что хочет, паспорт.
В душный день мне судьбу проветрит
легкомыслия верный пастырь.
И любовь наплетёт веночков
Из ромашек и незабудок.
Даже самой кромешной ночи
Я сумею мозги запудрить –
расскажу о зените страсти,
о поре обожать и клясться.
В разлинованные тетради
запущу озорную кляксу,
напишу о небесных ливнях,
что смывают земные догмы,
о призвании быть счастливой
не мгновенье – а долго-долго.
Не линяет душа, как ситец,
убегает тщеты и тленья.
Я еще заплету косички
В день рождения свой столетний.
Мне квартиры малы калибры,
Из других пусть летят опилки.
Я на сбор Эмигрантской Лиры
соберусь вдохновенно, пылко.
Погуляем азартно, вольно
по словесным морям бурлящим –
в этих пеннокапризных волнах
мы своё естество обрящем.
А Господь призовет – в день летний,
спрячу шпагу смиренно в ножны
и попрыгаю в путь последний
На одной – как обычно – ножке.
| 
